Судья суда Витебского района Татьяна Дегтярева в январе этого года удостоена Почетной грамоты Министерства юстиции Беларуси «За образцовое исполнение служебных обязанностей, достижение высоких показателей в труде и внесение значительного вклада в реализацию государственной политики в сфере юстиции».
Это стало поводом для нашего разговора о непростой профессии, о проблемах, которые по долгу службы судье приходится разрешать ежедневно.
После окончания школы Татьяна Дегтярева работала делопроизводителем в суде Железнодорожного района Витебска, потом – секретарем судебного заседания, а в 1999 году, сразу после окончания Международного института трудовых и социальных отношений (МИТСО) пришла в суд Витебского района.
Около двух лет она занимается гражданскими делами, связанными с воспитанием детей, уклонением от уплаты алиментов, рассматривает уголовные дела об уклонении от уплаты расходов на содержание детей, находящихся на попечении государства.
По словам Татьяны Валерьевны, количество социальных сирот в районе растет. В основном, за счет неработающих, пьющих родителей, которые не могут обеспечить своим детям нормальные условия для жизни. Если за прошлый год было рассмотрено 14 гражданских дел о лишении родительских прав, то за 3 месяца 2012 года таких дел уже 14.
Как правило, районный суд по два раза в неделю рассматривает материалы о лишении родительских прав и возмещении расходов на содержание детей в госучреждениях, недавно такие дела рассматривали на выездных заседаниях в Летчанском и Вымнянском сельских советах. Среди ответчиков есть и такие родители, которым судом уже было дано полгода на исправление: прекратить пить, устроиться на работу и создать детям условия, чтобы они смогли вернуться в семью.
Работа выносить судьбоносные решения относительно маленьких беспомощных граждан требует выдержки, чуткости и в то же время, твердости и, наверное, много душевных сил. Что испытывает судья, отнимающий ребенка от живых родителей?
—Иногда просто страшно становится, — делится мыслями Татьяна Валерьевна. — Страшно от того, что ответчицы в большинстве своем — совсем молодые женщины — 22-25 лет, как правило, матери-одиночки. Детей у них забирают из-за их злоупотребления спиртным. Горько, когда те полгода, которые предоставляет суд этим горе-матерям для того, чтобы взяться за ум, ничего не меняют – женщины продолжают катиться по наклонной плоскости. Но бывают случаи, когда после отобрания детей матери возвращаются к нормальной жизни, и дело не доходит до лишения их родительских прав.
По словам судьи, гражданские дела рассматривать всегда труднее, чем уголовные. В последних все ясно: там четко говорит закон. А в гражданском деле приходится судить человека, который не совершил никакого преступления. И поставить точку в споре порой бывает очень трудно. Особенно в делах, касающихся судьбы детей, когда нужно вынести решение, где ребенку будет лучше — в приюте или с близкими, дорогими ему людьми. Ведь дети любого возраста любят своих родителей, какими бы они ни были, и на суде всегда говорят о них хорошо. И все ребятишки хотят остаться дома. Бывает ли страшно ошибиться?
—Конечно, — отвечает судья. — И в уголовных, и в гражданских спорах. Когда дело не окончено, о нем думаешь даже дома. До того момента пока созреет уверенность, что ты вынесла решение правильно, бывает, несколько ночей не спишь…
Приносят удовлетворение дела о восстановлении в родительских правах (они хоть редко, но бывают). Так, в 2011 году районный суд восстановил в родительских правах родителей в трех семьях.
Какие еще проблемы ложатся на хрупкие плечи женщины-судьи?
—Часто в суд обращаются молодые родители – для определения порядка общения с детьми, — продолжает рассказ о своих буднях Татьяна Валерьевна. — Как правило, заявление в суд подают отцы, которые желают общаться со своими детьми вопреки воле матерей. — Приходится объяснять последним, что у обоих родителей равные права и обязанности. Мы пытаемся достучаться и объяснить людям, что от их взаимной вражды больше всего страдают дети. И радостно то, что нам это всегда удавалось: в конечном итоге люди отказывались от иска и договаривались между собой.
Это яркое подтверждение тому, что хороший судья должен быть еще и хорошим психологом. Такой ли представляла себе Татьяна Дегтярева свою профессиональную стезю? Сбылись ли юношеские мечты и представления о профессии юриста?
—Никогда даже не представляла себе, что буду юристом, – удивляет Татьяна Валерьевна. — Мечтала быть учителем в начальной школе, а уж никак не судьей. Но мне понравилась эта профессия в процессе работы: она воспитывает ответственность, требовательность, самодисциплину…
Татьяна Соловьева.
