Война… Это страшное слово заставляет учащенно биться сердце Лидии Павловны Синяковой, а память — воскрешать события минувших лет. 9 мая 90-летняя жительница д. Сущево со всей страной отметила самый священный для каждой белорусской семьи праздник — День Победы.
На снимке: Леонид Дубина в гостях у Лидии Павловны Синяковой
Накануне этой даты сельчанка поделилась воспоминаниями, которые пронесла через всю свою жизнь. В ее большом деревенском доме никогда не бывает пусто. Большая семья часто собирается вместе. Окруженная заботой, любовью и вниманием родных, Лидия Павловна утирает слезы платочком.
— Это от радости, что не одна, — поясняет женщина.
Потом признается: думала все слезы уже выплакала, ведь жизнь не баловала ее с самого детства. Лидия Павловна родилась в крестьянской семье. Мать ей заменила мачеха, которая их с сестрой Аней особо не жаловала, а отцу было не до девочек из-за занятости на работе. С раннего утра и до позднего вечера глава семейства зарабатывал не только на их содержание, но и обеспечение безбедной жизни трех сводных сестер. Вскоре их детство опалила война. С уходом отца на фронт Лида с Аней остались на попечении мачехи, которая привела неродную кровь к свой сестре в д. Красный Двор, где думала разместиться на постой. Но родственница не приняла «лишних ртов» и выставила детей за порог. Так при живом отце девочки осиротели. Пошли в направлении Городокского района, где примкнули к партизанскому движению. С народными мстителями добрались до Щелбовских лесов. Попав в окружение, Лиду и Аню «транспортировали» на Городокщину.
— Горели небо и земля, — вспоминает Лидия Павловна.
Детская память запечатлела из тогдашней жизни яркие картинки.
— Людей живыми в могилу загоняли. Сжигали в банях и пунях. Крик несчастных до сих пор стоит в ушах, — признается сельчанка, которая тогда была «отсортирована» для «отгрузки» в лагерь смерти «Майданек».
Узников разместили в бараках. В один из двух детских попала Лида с сестрой. Оголодавшие за время долгого пути к месту назначения, ребятишки, отправленные на полевые работы, старались исподтишка положить что-нибудь себе в рот. Но тут же получали нагоняй от надзирателей. Доедали даже за больными, баланду которых было приказано не трогать. Так добавляла себе сил и Лида, украдкой добирая последние крохи за заболевшей тифом Анной. Но девочку удалось выходить.
— Когда в наш концлагерь пришла весть о Победе, мы радовались, обнимались и плакали. Освобождение… Те, кто побывал в преисподней, в земном аду, а иначе время нахождения там назвать нельзя, никогда этого не забудут, — дрожащим голосом говорит Лидия Павловна.
Глаза женщины наполнились слезами, а натруженные руки нервно стали перебирать платок. Синякова просит прощения за свои эмоции. Несмотря на то, что с того момента прошло более семи десятилетий, не может спокойно вести повествование о том, что происходило за колючей проволокой. У Анны как напоминание об этом осталась пометка: вытатуированный на руке номер заключенного, который в концлагере заменял имя. До Лиды черед не дошел: сломалась игла, выполняющая незамысловатый «узор».
Таких, как Аня, в детдоме в Сморгони, куда попали сестры, были единицы. У каждого — своя судьба и пронзительный взгляд, где детская непосредственность смешалась с болью. Из учреждения весточки разлетались по всей Беларуси. Пришла она и на малую родину вчерашних узниц «Майданека». Благодаря этому, после возвращения отца с фронта произошло воссоединение семьи, которая за годы войны уменьшилась на три человека. В теткином доме в Красном Дворе сводные сестрички Лиды стали жертвами фашистских расправ над мирными жителями. Мачеха Лидии Павловны чудом избежала участи своих родных — повела на пастбище корову. Но детская обида за оставление их в опасности еще долгое время жила в сердцах падчериц.
— Время лечит. Нужно было жить дальше, каждый день благодаря Всевышнего за мир на земле и хлеб на столе, — говорит жительница
д. Сущево.
Нужно было восстанавливать народное хозяйство.
— Трудились в колхозе, не деля работу на мужскую и женскую. И за конем ходили, и в поле урожай растили… — рассказывает Лидия Павловна, делая паузу, чтобы вспомнить, на какой промежуток времени после замужества ей пришлось забыть о работе в связи с рождением шестерых детей.
— О каком декретном отпуске может идти речь, когда в хате дети есть просят, а в хлеву — скотина голодная, — присоединяется к разговору председатель Мазоловского сельисполкома Леонид Дубина, приехавший проведать сельчанку в преддверии Дня Победы.
Вечером и в редкие выходные дни справляться по дому Лидии Павловне помогал муж. Все оставшееся время груз хлопот лежал на ее хрупких плечах. Подросшие дети взяли на себя часть работы.
Синякова, награжденная двумя медалями Материнства, главной наградой считает своих наследников. Вот только горько скорбит по двум из них, которых схоронила. Грустить женщине не дают внуки и правнуки, а на них богата Лидия Павловна. В 90-летний юбилей, который жительница д. Сущево отметила в марте нынешнего года, вся эта дружная компания собралась вместе, чтобы поздравить родного человека с солидной датой. Хоть седина серебром украшает ее голову, Лидия Павловна старается не поддаваться годам. Несмотря на все пережитое, она сумела сохранить в своей душе доброту, любовь к жизни.
— Родные радость мне несут! — заключает женщина.
На юбилее Лидии Павловны они пожелали ей долгих лет жизни.
— До встречи на праздновании Вашего столетия, — тепло обнимая друг друга, прощаемся с Синяковой.
— Буду стараться! — бодро поднимается она со скамейки и, будто вспомнив наш предыдущий разговор,и добавляет. — Пусть будет мир на земле, лад — в семье.
Татьяна Князева
Фото автора
